Вот бывает так.. Живешь ты с человеком, живешь, а потом в одно утро тебя вдруг осеняет, и ты залипаешь на обнаженную фигуру своей соседки, ловя себя на мысли "а она ничо такая". И касается это не только фигурки, а и самого человека в целом, поскольку в голове пролистывается целый фотоальбом из воспоминаний их совместной жизни, работы, отдыха, заботы друг о друге. Невзначай ловишь себя на мысли, что знаешь этого человека, как себя: привычки, вкусы, маленькие нюансы поведения. Знаешь, как этот человек думает, и выдаешь что-нибудь эдакое ебанутое в унисон с ним просто потому, что это сделает ваш день или рабочий процесс еще приятнее и веселее. А, может, и потому, что от её улыбки и смеха становится странным образом тепло внутри. И даже то, что можно счесть в ней за недостатки, ты принимаешь, как за нечто особенное; то, что выделяет её, делает её ЕЮ; то, что тебя уже давно не бесит, а забавляет. И вот это вот вся тараканья срочно созванная конференция происходит у тебя в голове те несколько минут твоего утра, когда ты случайно наконец залипла на свою компаньонку в труселях, а в руках у тебя немножко паяльник немножко припаял не то и даже не туда...
[indent] Сутки тянулись мучительно медленно и, вместе с тем, предательски быстро в самые неподходящие моменты. В сравнении с подругой, никаких проблем у Одри со сборами не возникло, будто судьба прямо-таки жаждила, чтобы эта девка явилась в нужное место вовремя и даже раньше, чем вовремя. На час. Ну ладно... на два часа! Заняла лучший столик, вынесла персоналу мозг со своим десятым стаканом воды... Отдадим её сегодняшнему наряду должное - оно произвело достаточное впечатление, чтобы его обладательницу потерпели несколько часов за пустым столиком, пусть и косились вначале недобро, а на третий час - уже с сочувствием. Смирно просидев за столиком, внезапно для себя отшивая всяких леших, что не прочь "составить компанию", часа три с херчиком, темноволосая низкорослая девушка тяжело выдохнула, обреченно стянула со столика свою "дамскую" сумочку и уверенной походкой поцокала на своих каблучках напрямую к барной стойке, держась гордо и даже в каком-то смысле горделиво - будто бы это вовсе не её так открыто продинамили.
- Наливай. - с ярой готовностью надраться, что было не только слышно в женском голосе, но и читалось в голубых глазах, выдала бармену девица, едва успев запрыгнуть своим красивым задком на барный стульчик, грациозно закинув ногу на ногу, что при короткой юбке выглядело бы крайне вульгарно и зазывающе, однако этим вечером никаких коротких юбок. На девушке было темно-синее однотонное платье, длиной чуть ниже колен, плотно облегающее её стройную фигуру. Длинные рукава с открытыми плечами демонстрировали точёные изгибы ключиц. Темные вьющиеся волосы собрали в высокую незамысловатую прическу, открывая вид на длинную шею со всех возможных сторон и обрамляя овальное личико выпавшими по боками прядям. Из макияжа на светлом женском лице лишь бликовал блеск для губ, который не столько придавал губам цвета, сколько маняще подчеркивал своей глянцевой текстурой их форму. Да, где-то полчаса назад она выглядела именно так.
[indent] А вот когда пришла Фран... Вначале её внимание вряд ли могло что-то привлечь. Атмосфера полнилась музыкой, галдежом посетителей, цоканьем посуды и неоновым полумраком. Но тут!
- Да отвали от меня нахер!
Потом внезапная секунда всеобщей тишины. И следом резкий грохот от падения чего-то тяжелого на что-то не очень устойчивое и очень хрупкое. Короткие женские вскрики вперемешку со смехом. Часть посетителей расступилась, открывая взору Фран картину. Лежит мужик, встать не может. Вокруг мужика ошметки того, что минуту назад было столом. Между мужиком и баром стоит Одри. Стоит, уверенно шатаясь и с равной периодичностью икая. На барной стойке стоят её туфли, а-ля декор. Перед туфлями вдоль барной стойки тянется два ряда стопок длиной в метр: первый ряд уже полностью пустой, второй ряд полон наполовину.. Волосы распущены и раскинуты в привычном феншую её внешности беспорядке. Заметив, что все как-то странно на неё вылупились, шатенка подняла свой угрюмый взгляд на окружение, обвела всех своим нетрезвым взглядом, махнула обеими лапками, выдав:
- Продолжаем-продолжаем... - и, как ни в чем не бывало, повернулась обратно к бару, на ходу снимая с него очередную стопку и резким рывком опрокидывая в себя её содержимая.. А вместе со стопкой в следствии опрокидывая и себя прямым штабелем в горизонтальное положение на полу.

Положение в пространстве менялось ровно с той же периодичностью, которой мельтешили разноцветные огоньки где-то под потолком заведения. От них у шатенки даже голова закружилась больше, чем от выпитой текилы. Или то был абсент... Или и то и другое. Едва Одри успела смириться с тем, что сейчас перейдет в неподобающее для обстановки горизонтальное положение, и - вероятнее всего - за мгновение отправится в царство пьяного Морфея, как тут её планы нагло нарушили. Чувство дезориентации заиграло новыми красками. Но, только, теперь еще более расплывчатыми. Все еще держа грани стопки у своих пухлых губ, но внезапно, вдруг, почувствовав, как за руку, держащую эту-самую стопку, кто-то ухватился и рывком потянул на себя, все, что сделала Мэйер, - это потянулась и моськой и телом обратно за рюмкой, будто боялась, что влитый секунду назад в рот алкоголь во рту не задержится. И лучше уж он вылезет обратно в рюмку - так его хотя бы можно будет влить в себя обратно. Благо, обошлось без круговорота текилы во женском ротике.
Но в чем-то это дало свой плюс. Вернувшаяся в стоячее - почти в стоячее! - положение, женщина даже не сразу поняла, на кого она по итогу налетела, практически прижавшись всем телом, не считая моськи, что, отодвинувшись в сторону, все еще присасывалась к рюмахе. Пошатнувшись, наступив Фран на ногу, параллельно за девушку и ухватившись, как за надежную опору, да осознав, что целуется с посудой, голубоглазая залилась негромким истеричным хихиканьем. Отлипла от стопки, едва удерживая ту кончиками пальцев за самые края. Её маленькое тело расслабленно повело круговыми движениями в пространстве, однако благодаря тому, что её крепко прижимали к себе за талию - плыла посмеивающаяся дама исключительно верхней частью тела. Её светлые голубые глаза не косило, однако по ним четко было понятно главное - их обладательница в чертовы дрова. Запойный фокус никак не хотел давать Одри разглядеть объект перед собой. А тут еще и внезапный чих подкрался незаметно - да так, что чихнули Фран буквально в лицо, разве что не обплевав при этом, но зато от резкого рывка головушкой вперед на моське разноглазой прилетело часть темной волнистой шевелюры напарницы. Ни то от последнего, ни от факта самого чиха Одри заржала еще сильнее - хоть до сих пор старалась это делать сдержанно. Заключительно еще и икнув. Качающая, как у собачки на панели приборов - женская головушка с упавшей пеленой волос на личике, которые даже не постарались убрать с того лапками, приподнялась вместе со взглядом на блондинку и, кажется, наконец разглядело в ней подругу:
- Оооо, - ик! - Госпожа Дииииаз... - не перестаем нервно хихикать. Рюмку со второго раза поставили на твердую поверхность барной стойки и тут же потянулись за новой, - а мы вас уже, - ик! - не ждали.
Рюмку едва успели поднести к губкам, но тут все же резко опомнились, - а! - отвели обратно, приподняв в эдаком тосте, - Земля свиданию будет пухом. И двери. Не чокаясь.

Знаете, учитывая неустойчивое состояние Одри, очень удивительно, что она умудрилась попасть кулаком мужику в челюсть. А хотя, будем честны, в такую рожу было трудно промахнуться. Что же до попыток Фран отобрать у Одри конфетку рюмашку - вынуждены её расстроить. Нет, реакция второй на выходку первой была безмолвно красноречивой, когда дамы в унисон наклонились к стопке с видимым желанием испить её содержимое, но одна опередила вторую при том, что рюмка была в лапке у первой. Выражение лица Мэйер лавировало по грани между возмущением и принятием. Хлопнув ресничками на склонившуюся к рюмке раньше неё самой белобрысую макушку, девушка поджала растянувшиеся губки-уточки и - как будто так и надо - повела взглядом обратно в сторону бара. Едва заметно пожав плечами, а-ля "ну ладно", неугомонное создание уже потянулось лапкой к стойке за другой рюмкой, как вдруг земля из под ног ушла и в глазах опять все закружилось. Что-то там себе под нос ахнув между "хихи" и "ик!", Одри едва успела вытянуть и вторую руку... Думаете, хотела приобнять свою рыцаршу, повиснув у той на шее? Как бы не так! Она в ходе сих внезапных прижимашек щечкой к щечке вытянутыми где-то за спиной у Фран загребущими лапами стянула с барной стойки аж целых две стопки выпивки. Правильно! Нахрен нам туфли, стоящие на барной стойке, как трофей, когда в десяти сантиметрах от них еще недопитый ряд текилки! Вернулось это создание в нормальное положение на руках у Диаз с уже опрокинутой в себя рюмахой, пока вторую - полную! - целесообразно удерживали где-то за плечом у блондинки, прикрываясь тем, будто просто за него неуклюже придерживается.
На диалог компаньонки с барменом не обратили ни малейшего внимания, ибо в данный момент времени и под данным уровнем градуса некоторые органы чувств функционировали со сбоями. Да и некогда кошке было что-то там слушать - она слишком была увлечена тем, что вливала в себя алкоголь без остановки. Бармен, к слову, стоял себе все это время с таким умиротворенным пофигизмом, словно подобные аншлаги под его носом происходили по нескольку раз за смену. Об этом у "внимательном слушателе" Мэйер вспомнила лишь тогда, когда Франческа повернулась и взяла курс прямо к вешалкам, естественным образом повернув к бармену моську своей "принцессы".
- Мы за зубочистками! - все еще истерично ухахатываясь брякнула Хоббит невозмутимой роже, натирающей бокалы и смотрящей вслед двум дамам.
Опущенные обратно на пол босые ножки от прохлады кафеля даже пропустили по телу небольшой поток трезвости. То есть, женщина мозгами понимала, что ей надо стоять прямо, но тело с этим явно было не согласно. Пока глаза Фран не смотрели на Одри, глаза Одри смотрели вокруг, а сама Одри лупила маски-шоу направо и налево. Кому-то выпад лицом и головой сделала, буркнув "че ты зыришь!", какой-то официантке подмигнула, щелкнув на ту кокетливо пальчиком, с серьезной рожей пальцем у виска покрутила, встретившись взглядом с чуваком, который так некстати решил в носу поковыряться... Одеть на Мэйер плащ - тоже квест выдался не из простых. Едва умудрившись заставить непоседливое пьяное существо продеть одну руку в рукав Фран столкнется с проблемой, как заставить Одри продеть в рукав вторую руку так, чтобы первая рука тоже осталась в рукаве. Выглядело это примерно так... Одри что-то привлекло, Одри туда нацелилась, Одри получила секундную свободу действий, Одри понесло! Обернувшись вокруг своей оси на пути к намеченной цели - кажется, она опять захотела кому-то там в толпе втащить - женщина вывернулась одновременно из рук блондинки и из наполовину уже надетого пальто. Благо, у Фран и ноги длиннее, и руки тоже - взять подругу за шкирку, не сделав для того даже шагу, получится! Шатенка даже расстроиться не успеет, как вновь окажется на руках а через мгновение вообще забудет, что ей что-то надо было в толпе.
- Ты все полтора часа пила без остановки?
- Нет... - протянула голубоглазка, вскинув задумчиво взор кверху да приоткрыв ротик. Через мгновение счет из мысленного перешел в счет на пальчиках. Что-то там просчитав, загибая оттопыренные пальчики на обеих руках, - только тридцать... две.

Одри много не бывает! Одри и "много" - это слова-синонимы! Какое же счастье, что Франческа благоразумно решила ничего говорить про "постоять" и "пару секунд", иначе бы слушала она весь последующий путь домой про "посидеть" и "пару часов" сквозь икание и съехавшиеся к носу глаза. А так, шатенка подозрительно спокойно себя вела в отношении подруги. Прям как будто и не опрокинули её этим вечером. И, что любопытно, как бы хорошо разноглазая ни знала свою компаньонку, - а в сложившейся ситуации хрен поймет, игнорирует Мэйер случившееся из-за беспредельно высокого уровня алкоголя на её женский организм в миниатюре, или шатенка одела броню дебила в качестве защитной от стресса реакции. Или же она все прекрасно соображает, но лишь мастерски придуривается во избежание неловких диалогов, что в какой-то степени является своеобразным беспокойством не только за себя, но и за Диаз. Правда, в последнем случае план можно считать целиком и полностью проваленным, ибо блондинка явно не собирается пользоваться ситуацией, дабы не чувствовать себя виноватой с необходимостью объясняться.
Оказаться на свежей улице было одновременно и приятно, и мерзко. Теплолюбивое существо на ручках у механика за считанные минуты скукожилось, теперь, наоборот, охотнее кутаясь и зарываясь в свою верхнюю одежду. Голые стопы щекотало прохладой еще сильнее, отчего Одри прижала свои ножки друг к другу и периодически терла носочками ступни, хоть немного а согревая их таким образом.  И при всем этом дышать стало легче. Голова постепенно проветривалась, впуская трезвость в мысли. Даже перед глазами перестало троиться. А вот отсоединившийся от мозга язык - при всем желании четко произносить все слова - шевелиться напрочь отказался.
- ПФФФФррр..... НУ, - гик! - КОНЕЧНО ЖЕ, АААБСЦСЦССЦодку... - уже даже не понятно, где дама икает, а где у нее язык заплетыкивается - определять можно было по тому, как Хоббит изредка таки начала прикрывать ротик лапкой. Наверное, это единственное, не считая прохлады, что не давало голубоглазой задремать. Попробуешь тут уснуть, - когда каждый ик вырывается из твоего нутра с таким неистовым рвением, будто что-то живое, захотевшее на свободу. В какой-то момент моська девушки вовсе приобрела состояние прострации и погружения в себя. Веселье начало выветриваться вместе с чрезмерной активностью, уступая место какой-то меланхолии. Пока Франческа оправдывалась - Мэйер неизменно смотрела в одну точку опущенным взглядом. Нельзя было понять, слушают ли белокурую, не слушает... или соображают ли вообще, что происходит и где мы все находимся. Прошло не меньше двух минут прежде, чем по окончанию кратко-корявого монолога напарницы шатенка заговорила и вообще отмерла. Диаз вполне могла десять раз мысленно предположить, что её намеренно игнорируют или попросту не слышат, как вдруг аллилуйя!
-...то, - ГИК! - есть... - взгляд аккуратно перевели на лицо подруги с застывшим вопросительным интересом в голубизне радужек, - ты меня не динамила?.. И риал хотела прийти?

А ведь Франческа так умилительно выглядела, когда старательно сдерживала свои эмоции, лишь внешне хмурясь и пряча свое чудное личико под сенью белоснежной челки, что у Одри аж дебильная улыбка на всю моську налезла. Пьяное сознание даже не отдало вовремя отчет тому, что голубые глазки уже пару минут безотрывно наблюдали за личиком подруги и шевелением ее пухлых сочных губ, пропуская мимо своих прекрасных ушек все, что эти губы сейчас говорили. Да, на то, что пространство вдруг резко перекосилось из-за потерявшейся с одной стороны высоты отломанного каблука, тоже никто никакого внимания не обратил.
- Не переживай, я тебе новые подарю... - а, может, и обратила... Впрочем, тут не совсем понятно, относилось сказанное шатенкой к обстоятельству с туфлями, которое она застала сейчас или о котором блонда ей поведала за минуту до - кошка пролепетала фразу на каком-то автоматизме, все так же продолжая пялится на свою подругу с неким влюбленным благоговением. Присматриваться в сломанную дверь у Хоббита не было никакого желания хотя бы в силу того, что слова об этой трагедии женское туманное сознание тоже успешно пропустило мимо себя галопом, оставив на завтрашнее утро радость лицезреть её, как в первый раз!
Послушно встав своим прохладненькими носочками на такие же босые ноги Диаз, повернувшись к той передом, а к двери, облокотившись на ту, - задом, голубоглазая еще пару секунд пристально порассматривала сосредоточенную угрюмую моську перед собой. И стоило лишь блондинке, вроде как, справиться с замком в двери и наконец от той отвлечься - как на её щеки легли теплые небольшие ладони, обхватив женское личико и в тот же миг притянув его к своему, накрывая те самые пухлые губки мягким поцелуем с пряным травяным привкусом аниса и граната.

Лязг замка, хлопнувшая дверь, ударившее в спину уютное тепло, которое негостеприимно встретило прохладу улицы, мгновенно пытаясь вытолкнуть ту обратно за порог, пока потемки помещения принимали в свои объятия двух его хозяек. Отсутствие освещения совершенно не являлось препятствием для темноволосой женщины, потому она даже и не вспомнила о такой ненужной для себя штуке, как выключатель. Да и зачем, когда воображение рисовало картину в полной мере при полностью закрытых глазах. И даже более красочно и живо, основываясь на всех получаемых ощущениях, словно бы способность к анализу внезапно раскрылась в совершенно новом свете. Губы блондинки накрывало поверхностным пряным теплом, слегка лаская, пробуя те на вкус и давая опробовать свои. Поступательно и нежно, пока в один момент по ним не лизнули язычком, оставляя на их поверхности теплую влажность. Жест вышел едва ли игриво - скорее осторожно, будто боясь спугнуть лань, что наконец посмела приблизится к хищной кошке. Глаза на короткий миг совсем немного приоткрылись, блеснув в темноте ярко-голубым бликом. Оценив уровень дозволенности - вернее, ее пока-что полное отсутствие, - Мэйер прошлась своим язычком по губам Фран еще раз, теперь уже более уверенно подбираясь к их внутренним сторонам и проникая в ротик. Обхватывающие до этого женские щеки ладони тоже времени не теряли, оглаживающими движениями изучая линии и формы лица подруги, ее шейки и подбородка. Пальчики одной лапки постепенно зарылись в белесые пряди, ни то перебирая те да расчесывая, ни то оглаживая затылок.

Отредактировано Одри Мэйер (2024-01-15 16:05:50)

Может быть, будь на месте Одри какая-нибудь другая пьяная женщина - лет эдак на сорок моложе - оная бы истолковала случившуюся близость по пьяни в самых ярчайших негативах, перекладывая всю вину с себя на партнера. Но в объятиях у Диаз была девушка хоть миниатюрна и молода внешне, однако наружность и рост тут были совсем не соизмеримы с имеющимися за плечами опытом и личным видением ситуации. Фран нравится Одри. Одри - очевидно! - нравится Фран. Так в чем проблема? Подумаешь чууууточку выпила и туфли в баре забыла! И расстроена она была вплоть до того самого момента, как мягкие губы Фран разомкнулись, впуская в свой ротик сладость поцелуя, нисколько тому не препятствуя, а даже наоборот - потакая прихотям компаньонки. Лапки свои Мэйер покорно переместила манипуляциями блондинки той за шею, проскальзывая пальчиками сквозь светлые белоснежные прядки под затылок, но при этом все еще касаясь самыми краями своих ладоней щек Франчески, тем самым углубляя поцелуй. Прочувствовав телом, как женские руки намереваются вновь приподнять её, оторвав босые ноки от холодного пола, голубоглазая все же быстро обхватила чужую шею целиком, делая упор на плечи и рьяно сама оттолкнулась от пола. Одна ножка поднялась коленом до бедра Диаз, чем подмогла юбке своего платья беспрепятственно задраться прежде, чем поднялась вторая ножка, вконец обхватив бедра подруги. Запрыгнули на белокурую осторожно, помня при всех вскруживших голову градусах и страстях о том, что девушка может и не удержать вес подруги на себе, при том ни на миг не прервав поцелуй. Вопрос тяжести решился довольно быстро. Одри даже и опомниться не успела, как оказалась определена на край кухонной тумбы. Впрочем, на что ее там усадили - дело было десятое - куда важнее оказались гуляющие по бедрам ручки. И как же не понравилось темноволосой, когда эти ручки решили заняться чайником вместо того, чтобы забраться подальше под мягкую плотную ткань платья. В знак протеста обхватывающие фигурку Фран ноги даже немного сжались на оной, пятками игриво водя по чужому одеянию, словно бы желая приподнять подол чужого платья так же, как приподняли её собственное. Едва успела женщина войти во вкус, как тут ее вновь решили переместить в пространстве. Да и черт с ним, пока кошку не стремились оторвать от себя, так что несколько минут у девушек еще было. Почувствовав под собой довольно знакомую мягкую поверхность дивана, голубоглазая мягко откинулась вдоль него, утягивая на себя белокурую диву. Ладони вновь трепетно легли на девичьи щеки, пока горячие губы, решив таки разорвать танец языков, принялись блуждать своими поцелуями по изящной шейке подруги. И тут, словно бы Франческу вновь смутило прикосновение к её шрамам, та отстраняется от подруги на зов закипевшего чайника.
- Да куда ж я денусь.. - с деланной театральной обидкой надула губки Хоббит, отпуская свою компаньонку на кухню.

Самая нужная вещь в любой хате - это тазик. Нет горячей воды? - Тазик! Надо попарить ножки? - Тазик! нужна водная бомбандировка? - Тазик! Надо почистить фамильное серебро? - Тазик...
- Оооо, таааазик, - пьяно, но неистово удовлетворенно протянула кошка, когда в поле ее зрения появился предмет пластикового быта. Вид ее подруги, безусловно, радовал куда больше возможности отогреть свои лапки, что бесстыдно продемонстрировали путем наглого просверливания взглядом женской фигурки и даже резким подъемом. Выглядела Одри при том, впрочем, не менее пьяно, чем несколькими минутами ранее, однако при всем ей можно было таки похлопать. Взгляд был вполне осознанный и трезвый в процессе переваливания с бока на на попу. Это даже выглядело, как упрямый протест своему былому положению , что похвально и, - как минимум, - означает, что кошка не на столько в стельку, как могло бы показаться со стороны все время до этого.
Хоть Одри и не была идеальным примером терпения и выдержки, а все же достойно выдержала всю пытку ожидания и мельтешения одной прекрасно почти обнаженной женской особы в пределах их квартиры и, следовательно, поля зрения голубых глаз одного пьяного калькулятора, хоть на затылке глаз голубых у нее и нет. Да и вообще никаких нет - не только голубых. Пожалуй, она нынче даже скорее была похожа на щеночка, что сидит на своем месте смирно и лишь мордочкой вертит в ожидании своего милого хозяина. Ну, а в нашем случае, хозяюшки!  Ножки свои опустить в горячую водичку в пресловутом тазике  решились лишь опосля того, как туда погрузились лапки белобрысой красотки. Могло бы показаться, что это была проверка на уровень допустимой температуры, однако же на деле Одри всего лишь любовалась девушкой, что уселась рядом. Так залюбовалась, что и думать забыла о приятно согревающей замерзшие ножки воде в подставленном у подножья дивана тазе. От того свои лапки и опустила лишь по факту возникновения под боком Фран, что, к слову, согревало нисколько не меньше, чем горячая водичка. Изнутри так согревало. Неожиданно. Опустившиеся в тазик лодыжки потерлись о ножки подруги, приятно щекоча своими пальчиками чужие ступни. Голубые глаза скользнули по своим и чужим коленям по фигурке, усевшейся рядом, поднялись чуть выше... На понимание, чего от нее ждут, ушло чуть больше времени, - каемся! - однако темноволосая все-таки резко отклонилась и упала на коленки Диаз своей головушкой. В какой-то степени, Хоббит и сама того хотела, по ходу на ту начала все же наваливаться некоторая тяжесть в содружестве с усталостью и опьянением. При принятии частично горизонтального положения, в котором висок соприкоснулся с прохладой ножек компаньонки, ощущать действительность стало все-таки гораздо легче!